«У меня маленький мир, но мне его хватает!»
У тебя маленький мир? А он наполнен Светом?
С одной стороны: мы не имеем права нарушать границы любого мира, пытаться, хоть капельку, чего-либо привносить в другие миры, но мы спрашиваем: а твой мир – наполнен Светом? Тебе, друг мой, тепло? Ты не одинок в своем поиске? Тебя не измучило сознание одиночества и собственной никчемности? Ты не мучаешься вопросами: кто мы, откуда, куда? Тебя не гложет мысль: а что завтра?
А,…- ты просто свернулся в кокон собственного мира – мира искусственного света, созданного не огненным сознанием, а сознанием своих клеток, так любящих тепло и вкусную пищу… Впрочем, к чему бередить твое сознание: спи спокойно, ты очень утомился от трудов праведных, странник этого мира и путник, пришедший к своей истине…
Да будет благословенным твой мир – мир поиска и терзаний Духа, мир испытаний твоей веры, мир страданий от огненного перевоплощения, мир, приближающий нас к Вечной Любви и Вечной Истине!
Да будешь ты вечно исполненный Светом, Светом Любви и Радости вечного бытия! Мир тебе, странник, имеющий свой маленький мир! Мир, способный вмещать все миры беспредельности!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
